|
| |
Сообщение: 65
Зарегистрирован: 20.10.09
Откуда: Россия
Репутация:
3
|
|
Отправлено: 24.10.09 14:16. Заголовок: Таня мирно сидела за..
Таня мирно сидела за компом, пила чаек, клавиатура мерно трещала, а количество слов на экране быстро увеличивалось. Ваня за ее спиной занимался примерно тем же самым… Идиллия... А идиллия всегда так быстро кончается... И на этот раз она закончилась быстрее, чем чай в чашке и мысли по поводу развернутого письма... Ее нарушил Круглов. Он влетел в лабораторию и завопил как резаный: - Тихонов! Ты мне срочно нужен! Ваня в предвкушении неотвратимой беды медленно сполз со стула и исчез, уволакиваемый Николаем Петровичем. Таня лишь пожала плечами, отпила чаю и продолжила. Спустя пятнадцать минут он появился вновь, в коридоре, отчаянно кричащий "Не хочу! Не буду!" запатентованным криком Тихонова на три полных децибела выше, чем может выдержать человек. Таня страшно заинтересовалась, что он там не хочет и не будет. - Нет, - уже спокойнее сказал Ваня. - Почему я? - Ну ты у нас самый молодой и красивый, - схитрил Круглов. - Ну и что! Пусть Майский идет! - Майский не подходит… - Я! Не буду! Голубым! Белая чуть в обморок не хлопнулась. - Давно ли ориентацию сменил, голубь? - поинтересовалась она, отдышавшись. - Ааа! – взвыл он. – И ты туда же?! - Да что случилось-то? Круглов рассказал Тане о том, что для успешного завершения дела необходимо выяснить, кто мог дать наводку на погибшего. Они, то есть сам Круглов, Майский и Лисицын – все прочие места отработали, и осталось только одно – гей-клуб. А честному оперу как-то западло туда идти... А вот если Ваня ненавязчиво выяснит, что да как, это будет очень здорово… А уж он, Круглов, обещает ему досрочный отпуск и перед Рогозиной замолвит словечко… - Все равно не пойду. * * * В конце концов он его уломал. А могло быть иначе? Весомым аргументом стала обещанная премия и тяжелый кулак Николая Петровича… Вечером за пару кварталов от клуба остановился микроавтобус с надписью ФЭС. Вокруг него патрулировал Майский, переговариваясь по телефону с Кругловым. - Ну как, Ванечка готов? Майский приоткрыл дверь. - Уйди, Сергей, ты не видишь, мы заняты? – укоризненно произнесла Белая и захлопнула дверь перед его носом. - Не хлопай глазами, а то я ничего не смогу сделать. - Бо-ольно! – заныл гений, когда кисточка с тушью снова попала в глаз. Он размазал по щекам выступившие слезы, испортив аккуратный слой тоналки черными мокрыми разводами. - Так, Тихонов, или ты немедленно затыкаешься и даешь мне тебя привести в надлежащий вид, и я тебя отпускаю с миром, или ты идешь к Круглову и честно говоришь, что ничего не будешь делать. И я посмотрю, с какой скоростью ты снова окажешься здесь. Ваня простонал: - Слушай, Тань, ну ведь есть нормальные голубые, которые не красятся и не отличаются от мужчин ничем, кроме ориентации! - Есть, - отозвалась Таня, выдавив тональный крем из тюбика. – Но ты идешь не к таким. Когда Тихонов появился из автобуса, с пораженных фэсовцев можно было писать картину маслом «Явление Христа народу». Тщательно уложенный, с приглаженными гелем волосами, с аккуратно, почти незаметно накрашенными губами, подведенными и оттого кажущимися просто огромными глазами, одетый в самые узкие джинсы из своего гардероба и распахнутую на груди рубашку… - Да-а… - протянул Сергей, посмотрев на Тихонова, который был в таком прикиде вполне симпатичным. – Все мальчики твои. - Уйди, пра-ативный, - совершенно по-девичьи протянул Ваня и осторожно спросил: - Ну как? * * * - Майский, я боюсь. – Голос Тихонова и в самом деле дрожал. – Слушай, чего они все так на меня уставились? В микрофоне, вставленном в ухо, Тихонов услышал успокаивающий бубнеж: - Не дрейфь, красавчик, я не дам им тебя изнасиловать. Быстро ищи Петрушина, выколачивай из него информацию и линяй. - Как? – совсем в панике сказал Иван. – Как я из него выколочу? - Не знаю. Делай что хочешь, но чтобы узнал. - Но… Тут Сергей услышал звук шагов, видимо, к столику Тихонова кто-то подошел. И спустя секунду в микрофоне раздался приятный голос: - Здесь не занято? Майский усмехнулся. Похоже, Ванюша пользуется успехом. Главное, чтобы не увлекался… Он так и сказал ему: - Не увлекайся там! Ваня издал несколько странных звуков, больше похожих на тихий мат и сквозь зубы ответил обладателю голоса: - Нет. Он присел рядом и поинтересовался: - Вы кого-то ждете? У вас такое озабоченное лицо… - Я жду Валю, - отозвался Ванька. – Валерика Петрушина. - А, так это вы – его новый… мальчик? Майский подавился кофе и сквозь смех выдавил: - Скажи: «Да!». Тихонов послушно продублировал: - Да, это я. Мы договорились с ним встретиться здесь, а его все нет… Тут у Майского зазвонил телефон. - Серег, это я! – сказал Круглов. – Петрушин подъехал, давай там инструктируй Тихонова… - Сейчас… Он выключил мобильник и сказал Ваньке: - Давай свинти от этого и иди встречай главного пи… Валерика, короче. Тихонов закинул ногу на ногу, приняв позу а-ля «смутный объект желания готов сделать ноги», и совершенно по-женски поправил челочку. Потом встал и произнес: - Было приятно познакомиться с вами. К сожалению, мне пора. Объект, судя по звукам, встал, подошел к Тихонову и сказал: - Мне тоже было приятно. Вот мой телефон – звоните, если что. И затем Майский совершенно отчетливо услышал звук поцелуя. В микроавтобусе раздался смешок, потом еще один, потом уж совсем неприличный ржач. Встреча с Петрушиным прошла на ура. Тихонов отделался почти целомудренным поцелуем в губы, облапанной задницей и испорченным настроением. Выложив все как на духу, Валерик не преминул намекнуть Ивану на продолжение их отношений и упорхнул. Ночью зацелованного, пахнущего чужими духами Тихонова везли в ФЭС. Майский снова ржал, рассказывая: - А Валерик ему и говорит, вот мол, хороший ты мальчик, хочется мне с тобой еще раз встретиться в неформальной обстановке… - Он этого не говорил, - пробурчал Ваня. - Ага, ага… Скажи еще, что он тебя не целовал… А Ванюша наш его обнял, ты говорит, тоже ничего… И губки трубочкой и всякие розовые сопли пошли… У тебя это в крови, Тихонов! Ваня хмуро промолчал, с остервенением оттирая с губ помаду и пересчитывая листочки с телефонами, которые ему надавали в клубе все, кому не лень. И каждый убеждал, что Иван должен позвонить именно ему и никому другому. А еще он мрачно думал, что поржать – это всегда пожалуйста, а вот то, что показания Петрушина, с таким риском добытые, могут поменять ход дела – об этом ни слова… Из задумчивости его вывел голос Майского, который рассматривал все вещи, вытащенные после рейда из карманов Вани. Тихонов сложил их на сиденье и забыл, а вот Майский, похоже, заметил и решил придраться… - Та-ак, что тут у нас? – Майский собрал глазки в кучку и глубокомысленно сказал: - Игрушка маленькая, плюшевая, вида «чебурашка», одна штука. Кто же тебе подарил такое? Так… опять адрес… номер телефона... а вот это интересно! Обратите внимание, господа эксперты – презерватив розовый с пупырышками, одна штука. Мило, мило… Тэ-эк… Пятитысячная купюра, две штуки! Ну ты даешь! Идешь на повышение, Тихонов! Тебе уже и деньги платить начали! Увольняйся из ФЭС, а? Если бы взгляд гения в этот момент обладал способностью поджигать, от Майского осталась бы кучка пепла. Подъехав и припарковавшись на спецстоянке, фэсовцы, все еще посмеиваясь, пошли в здание. Белая только ахнула, увидев Ваньку. А он спокойно сказал, растрепав тщательно зализанные и уложенные волосы: - А я с самого начала говорил, что это плохая идея. Гений вошел в лабораторию. Она догнала его: - Да ты там пользовался успехом! Он остановился и посмотрел на нее. А вслух сказал: - Как же я люблю тебя, Белая. Все мальчики, надеющиеся на счастливое будущее с Ваней, коллективно попадали бы в обморок при виде того, как главный секс-символ их клуба обнял Таньку. Но оно же и к лучшему, не правда ли?
|